Фабрика слова

2020-й — юбилейный год для нашей газеты. Районке исполняется 90 лет. Этому событию мы посвящаем рубрику «90 лет свершений», где вместе с вами, уважаемые читатели, вспомним истории печатного издания Стародубщины.

Сегодня вы узнаете о том, как выходили в свет первые номера районки. В размещённом ниже очерке об этом рассказывает один из первых сотрудников газеты П. Идов,  который запомнился читателям прежде всего яркими и острыми фельетонами.

***

Сперва приходит почтальон. Он приносит прямоугольные разноцветные конверты, на которых написано: «Стародуб, редакция газеты «Колхозный Труд».

Это — письма рабселькоров.

Когда распечатка и регистрация писем заканчивается, когда каждая заметка и статья знают свое место в книге поступлений, корреспонденция попадает в руки сотрудников по обработке.

Здесь, в редакции, она берется в «ежовые рукавицы» и начинает чувствовать над собою власть.

Заметка, сырая, корявая, с неправильными оборотами мысли, подчас вычурная и неграмотная, но всегда бойкая и жизнерадостная, проходя «оческу» перестает быть «Степкой-растрепкой», выглядывает уже серьезной и степенной, определенно выражает свою мысль читателю.

Корреспонденции, принявшие редакционное крещение, в спешном порядке путешествуют в типографию. Прощаясь с ними, редактор намечает шрифт, которым они должны быть набраны.

— Вы должны набираться «петитом», — сказал тов. Булла моему очерку, когда тот собирался в типографию, чтобы показаться чита-телю в «петитном» виде.

В типографии начинается длительный и сложный процесс. Обработанный в редакции материал проходит через «огонь и медные трубы».

Начиная с восьми часов утра, типография дышит тяжелой, едкой свинцовой пылью.

Над наклонными наборными кассами склонились темно-синие халаты. Рабочие наборщики Зубарев, Лужков и Левитин набирают материал. Держа в одной руке железную верстатку, они быстро маневрируют другой. Свинцовые буквы прямыми рядами становятся на верстатках, образуют целые предложения слов. Сменяются красные строки, на языке типографии именуемые «абзацами».

Кропотлива работа наборщика. Устаёт за день устремлённый в материал взгляд. Наклон к кассе делает утомлённой спину. И потом эта пыль от свинца…

Но наборщики любят свой почётный труд. За набором не замечается время.

Корреспонденция претерпевает изменения. Её «лицо» преобразуется. От мертвой, наивной мякоти бумаги она переходит в осязаемый твердый, поблескивающий печатными буквами шрифт.

Таково перерождение от руки коряво написанного письма.

Когда набор материала произведен и заметки выстраиваются «полчищами колонн» на талере, время настаёт «оттиску». Печатные колонки оттискиваются.

Честь и слава корректору! Он просматривает ошибки и неточности в тексте набора, вносит свои исправления. На полях оттиснутых листов разбрасываются замысловатой китайской грамотой типографские корректурные знаки. У корректора должен быть пытливый глаз. Каждая буква оттиска врезается в зрачки. Ни одной ошибки, ни одного запутанного слова, ни одной неточности — вот задачи корректора.

И корректор Локшин это знает. Вы видите эту голову, склоненную над столом, и руку, бегающую по листу? Это просматривается корректура.

Часто врывается, дребезжит телефон. Редакция дает о себе знать:

— Ну, как там?

— Да так. Гоните материал!

— Ты, Идов, не ерепенься!

— Довольно тебе, Малкин, растабаривать! Будь добр, не делай умного лица.

— Макетики, друзья, макетики. Аллюром!!!

Так беспрерывно держится связь фабрики слова.

Но вот наборщики исправили ошибки, отмеченные корректурой. Полчища колонн заметок недоумевают:

— Что же теперь?

И это «теперь» настает. Дело находится. Подходит самый серьезный и ответственный момент типографского дня. Начинается верстка полос по макету.

Верстальщик у железного стола. Макет (будущий вид газеты) перед ним.

По плану макета располагаются печатные колонки. Над ними, во всем своем размахе, висят и кричат шапки-заголовки. Клише-снимки прибиты к колодкам. Все на своем месте. Все вклинено в размер газетной полосы.

— Первая полоса сверстана, — объявляет верстальщик.

— Начнем другую.

Он берет макет-план второй по-лосы. Снова верстка.

«Операция» занимает много усидчивого серьезного времени.

Уже к вечеру, когда серая муть врывается в окна, когда пыльные лампочки растворяют и брызжут свет электричества над кассами, оставляя тени, верстке — конец.

Верстальщик Ефрем Подольный закуривает папиросу и, облокотившись руками о железный стол, «парит в мыслях». Его миссия окончена. «Мавр сделал свое дело. Мавр может уйти..!»

Но «мавр» почему-то не уходит. Он остается. И не он один. Рабочий типографии — особенный человек. Он не расстается со своим предприятием, пока не увидит плоды своего дела, пока первый номер свежей газеты, пахнущий краской, не захрустит в пальцах. Это уж такая «порода»…

Действие из наборного переходит в машинное отделение.

Является печатник Ипполит Слесаревич. Он теперь хозяин дела.

Примерно в 8-9 часов вечера начинает свою стройную певучую мелодию мотор. Ремни, плотно охватив колесо печатной машины, головокружительно движутся и шуршат.

Черные валы, поблескивая глазурью, равномерно с любовью обглаживают шрифт-клише.

До двух часов ночи неустанно поет свою песнь мотор: печатается газета.

Утренним рассветом «Колхозный Труд» доставляется на почту. А потом…

А потом он перед вами, читатель.

Так рождается слово.

П. Идов,

Стародубская районная газета «Колхозный Труд» 30-е годы